Валерия. Роман о любви - Юлия Ершова

Будущий генерал насладился растерянным взглядом капитана Швелёва, который смотрел то на расплывшийся по чайной поверхности крем, то на своего командира.

— Выполнять! — рявкнул на прощание майор и хлопнул дверью. За ним с чувством выигранного боя потянулись автоматчики, за исключением двоих, которые воевали с врагами на кухне. Они давно сбросили шлемы и потешались над Петей, в рамках закона конечно. Бесшлемные так и остались бдить, поэтому Пете не удалось отсидеться за шторой.

А главная женщина у себя в кабинете теперь, ощутив себя «гражданкой», едва сидела за столом, побледнела до неузнаваемости.

— Андрей Викторович, ваш коллега позволил угрозы в мой адрес, пусть даже носящие характер намёков, поэтому… я вынуждена прекратить нашу беседу и пригласить адвоката, — сказала она, уронив голову на руки, и успокоила себя мыслью: «У них ничего нет, поэтому и пугает».

Елена Юрьевна смяла волосы так, что открылись уши. Её собеседник молчал. Он вглядывался в тайную надпись, набитую за ухом этой обаятельной искренней женщины. «Hands opening GOD, — прошептал он и подумал: — Очень странно».

IV

Первое, что сделал Вадим Игоревич, когда прибыл на место службы, — вломился в кабинет начальника со злосчастной красной папкой в руках. На входе молодой человек не смог быстро остановить полёт и чуть не врезался в старый металлический сейф высотою в человеческий рост. Даже гордая фуражка, спящая на поверхности шкафа, дрогнула от напора волны эмоций.

— Георгич, — тявкнул он, приближаясь к рабочему столу начальника, — что происходит? Нам что, липу финики подсуетили? Обратите внимание, — майор Кравченя потряс папкой в воздухе, — копии оригиналам не соответствуют. В искомой папке совсем другие документы! — Вадим горячился, стараясь сохранять почтение в голосе.

В ответ на заданные вопросы задрожали завязочки на картонных папках, выстроенных перекошенными высотками на рабочем столе начальника.

— Задержанные есть? — громыхнул строитель высоток и начальник майора Кравчени, дородный полковник с седыми усами на грозном неподкупном лице.

Вадим Игоревич вытянулся по стойке «смирно» и отрапортовал:

— Да, разрешите доложить, товарищ полковник. Задержан гражданин Гацко, заместитель директора ООО «Икар», подозреваемый и автор изъятых документов.

Товарищ полковник с пониманием оглядел подчинённого, царственным жестом пригласил присесть на стул, продавленный спинами многочисленных посетителей, и басовито спросил:

— Что изъяли ещё?

Вадим представил начальнику злосчастную папку и по привычке уставился на ряд из четырёх красных телефонов с вертушками, сильный элемент дизайна огромного дубового стола. После недолгой паузы молодой майор пояснил:

— Ерунда всякая. Эти умники ждали аудиторскую проверку и всё подчистили, бойцы даже кассу не обнаружили. Не уверен, выйдет ли по-крупному дело развернуть, как планировали.

— Значит, товарищ майор, задачу поставленную не выполнили. Надо было обои грызть, в унитаз нырять лично, но доказательства добыть, — набычился полковник, усы его задрожали. — Ясно? Не умеете работать, вашу ж… — продолжил громыхать товарищ полковник, скатываясь к нецензурной брани.

Вадим Игоревич молча обтекал — не в первой.

После сокрушительного монолога полковник откашлялся, выпил воды из графина советского образца, развалился на стуле и что-то гелевой ручкой черкнул на бумаге. Откашлявшись опять, он поднял свирепые глаза и лёгким движением руки приказал подчинённому приблизиться. Молодой майор с готовностью выполнил приказ. На мгновение крепкая рука продемонстрировала ему надпись «20» и тут же уничтожила молчаливое объявление. Молодой майор доверчиво посмотрел в глаза начальнику и замер в ожидании дальнейших указаний. Самый главный вздохнул с облегчением и добавил к рисунку комментарий:

— Ты, Вадим, не заводись… расследование веди спокойно, обстоятельно, основываясь на тех материалах, которые получили в ходе проведения оперативно‑разыскных мероприятий. Подготовь предварительные данные к концу дня и принеси мне для изучения.

Вадим смекнул, в чём суть, и, приняв стойку «смирно», продемонстрировал готовность чётко исполнить приказ.

— Слушаюсь, товарищ полковник! Что прикажете делать с задержанным?

Лицо Георгича просветлело, плотные щёки разрумянились, и он голосом, переполненным отеческой добротой, отдал распоряжение:

— Пусть посидит голубь до выяснения обстоятельств. Ступай, Вадим, работы пропасть!

V

На площадке разбитого «Икара» капитан Швелёв собирал показания рядовых сотрудников. Не добившись ничего от главной женщины, он насупил светлые брови и так, напустив на себя совершенно безжалостный вид, общался с раздавленными икаровцами. Рядовые будни сыщика нарушил телефонный звонок Вадима Игоревича. Он приказал сворачивать дело и возвращаться «на родину». Капитан Швелёв выдавил из себя «есть» и сломал пальцами карандаш.

С гражданкой Метлицкой капитан прощался по-человечески, руку пожал и слов каких-то наговорил, несвойственных оперу на задании. Ещё Андрею не хотелось выпускать её нежную ладонь, поэтому он сжал пальцы главной женщины и, пристально глядя в её понимающие тёплые глаза, которые заставили переродиться не одного мужчину, попросил номер её телефона. Голос капитана звучал по-мальчишески влюбленно, поэтому гражданка Метлицкая улыбнулась и ответила, что ей было приятно иметь с ним дело. И всё.

Капитан Швелёв уходил нехотя, унося с собой одни вопросы, а перед его глазами горела надпись из трёх загадочных слов: «Hands opening GOD».

После отступления мучителей народ «Икара» духом воспрянул не сразу, а после тягучего молчания. Оппозиционерка рыдала прямо на столе, размазывая по сдувшимся щекам жирный макияж. Бывшие соратницы по ядру потеряли к ней интерес и обвиняли теперь во всех грехах. Именно отставного Ипатова и его фаворитов назначили виновниками утреннего происшествия. Власть полностью перешла к главной женщине, которая на общественной кухне отпаивала водителя Петю валерианой.

Итак, оказалось, что пострадала от налёта силовиков только Санькина родня. Остальные фигуранты, как гуси, вышли сухими из воды правосудия, если не учитывать воздействия десятиминутного ледяного душа в следственном отделе столичной милиции, которым на протяжении досудебного расследования окатывали каждого, даже незначительного, сотрудника «Икара» раза два в месяц.

Любу Гацко трагическая новость вытащила из постели. После ночного происшествия она выпила надёжную пилюлю и, обнявшись со свекровью, как больное дитя с матерью, проспала до полудня. Утром она не слышала, как Магда Даниловна собирала Мишу в школу, и как свистел чайник, и как хлопнула входная дверь. Но пронзающий барабанные перепонки телефонный звонок поставил её на ноги, вернее, на уши. К этому часу Магда Даниловна, волоча сумку на колёсах, возвращалась домой с рынка, где после долгих поисков купила-таки мешок картошки, да не простой, а крупной, без глазков и по низкой цене.